ЗА НЕДЕЛЮ ДО БРАКОСОЧЕТАНИЯ АВРОРЫ МАЛЬСИБЕР И ПОЖИРАТЕЛЯ СМЕРТИ
   Жизнь весьма забавна и больше всего на свете боится показаться непредсказуемой. Именно поэтому она каждый раз норовит подкинуть хоть крохотную неожиданность.
   — Аврора? Моя Аврора? — глаза волшебницы расширились от удивления. Последние пару месяцев Гамп пребывала в состоянии, которое сама окрестила эмоциональной спячкой: она была полностью оторвана от информации из "внешнего мира" и с этим приходилось мириться. Так что весть о свадьбе лучшей подруги стала тем еще потрясением. Для бабушки же это не было такой уж неожиданностью, чего не сказать о том, что ее внучка окрестила другую волшебницу своей. Стоит ли волноваться? Хочется надеяться, что нет.
   Корнелия же не обращала ни на что внимания и лишь бубнила себе под нос, что ее Ро слишком юна и глупа, раз в избранники выбрала себе такого, еще и старого. Хотя нет! Аврора не могла так поступить с собой, за нее сделали выбор, так ведь всегда случается в их семьях. А сейчас брак с Пожирателем кажется весьма благоразумным. Да, именно в этом дело. Но что же Сомс? Неужто он не имеет ни малейшего влияния в своей семье? Как он мог позволить выдать свою младшую сестру за столь недостойного волшебника? Или он так же стал считать его достойным?
   — Прошу меня простить, — чересчур официально произносит Кора и, упираясь взглядом в противоположную стену, поднимается с кресла, — Мне бы хотелось побыть одной.
   Волшебница долго думала над тем, что ей делать. Не сомневалась она лишь в том, что делать что-то обязательно следует. Хотелось тотчас появится на пороге дома Авроры, взять ее на плечи и хорошенько потрясти, чтобы та пришла в себя. Гамп вспомнила, как они еще летом говорили на тему обязанностей и обязательств чистокровной волшебницы и корила себя за то, что искренне соглашалась с мыслями и суждениями Ро. Но тогда она была под Империо, быть может, и ее любимая Мальсибер так же была под чем-то?..
   С наступлением ночи Корнелия со своей совой прокралась к реке, что у дома. На всякий случай она наложила на себя и на птицу временное дезиллюминационное заклинание, чтобы не попасться на глаза кому-то из семьи. Волшебница погладила сову и, пожелав той удачи, отправила прочь по направлению реки. К лапке своего питомца, помимо достаточного запаса совиного печенья, был привязан свиток, адресованный ее недавнему спасителю. Интересно, насколько сильно удивится Сомерсет Мальсибер, когда незнакомая сова появится на окне его йоркской квартиры?

СПУСТЯ ДВА ДНЯ
   Просьба, адресованная брату Авроры, была довольно дерзкая. Он и без того помог Корнелии настолько, что ей теперь вовек не расплатиться. Но все же Гамп не могла поступить иначе, она уверяла себя, что единственная ее возможность - воспользоваться добротой и порядочностью Сомерсета еще раз. Кто еще бы смог ее провести? Странно лишь то, что волшебница совершенно не заботиться о том, как ей выбраться с нынешнего пристанища Гампов незамеченной. Хотя, справедливости ради стоит добавить, что нахождение, по сути, в стане врага ее так же не сильно беспокоит. Быть может, сильное желание увидеть Аврору не оставляет шанса сомнениям и здравому смыслу вступить в диалог с ее сознанием? В любом случае, у Коры хотя бы есть план, а значит осталось дождаться письма от Сомерсета.
    Слава Мерлину и всем богам, сова вернулась уже через два дня. Правда, судя по недовольному уханью, вернуться она могла несколькими часами раньше, вот только Гамп дала питомцу четкие указания — прилететь к полуночи, к реке на край защитного купола, где волшебница обязалась ее ждать каждую ночь ровно час.
  "О боги, он согласен! Он и вправду согласен!" — чуть ли не вслух прокричала девушка и на волне эйфории пробралась назад в свою спальню. Сон сняло как рукой, так что ей захотелось как следует приготовиться, ведь до дня свадьбы оставалось всего-ничего (навряд ли девушка к своей будет готовиться с тем же воодушевлением). Чтобы не разбудить никого из родных, Кора наложила на комнату чары тишины, а после, взмахом палочки, выудила из-под кровати большой резной сундук, обтянутый изумрудным бархатом. В нем она хранила всякие безделушки вперемешку с действительно ценными вещами. Из ценного там были письма, несколько симпатичных кулонов семейного производства и зелья, сваренные в разные годы. Среди разноцветных баночек из матового стекла Корнелия достала самую объемную — порцию оборотного зелья. В памяти тут же всплыл последний раз приема этого чудесного эликсира, после которого волшебница пообещала себе никогда не пить зелье на голодный желудок.
   В письме Сомерсет писал, что обеспечит Гамп подходящей случаю мантией, а так же волосом девушки, которая точно не явится на свадьбу Авроры. И девушке бы сейчас радоваться щедрости и находчивости волшебника, да вот только почему ее так сильно заботит возможный способ получения женских волос, да и в целом тот факт, что, возможно, в квартире Сомерсета уже побывало множество других женщин. "По-первых, почему возможно, если я в этом полностью уверенна, а во-вторых, почему я причисляю себя к каким-то другим? У меня был совершенно другой случай, крайняя необходимость, можно сказать. Поэтому ни малейшего намека на влюбленность не было, нет-нет. Я ведь даже не спала с Сомсом и не собиралась, и тот глупый, ужасно неловкий поцелуй..."
   — Так, Гамп, — обратилась к себе девушка, останавливая руками поток мыслей, который ушел явно не туда, — отшельничество тебе не на пользу. Спи давай.
[NIC]Cornelia Gamp[/NIC][STA]генералЪ[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/BRhNK.jpg[/AVA]

   Гамп появилась в переулке у клуба «Ванахейм», что в Йорке. Хоть профессор Гилберт и научил ее трансгрессировать на длинные дистанции, в попытке уйти от возможного преследования это был третий прыжок. Украдкой глянув по сторонам, волшебница подходит к дверям клуба. Помешкав, она касается правого наличника и проводит подушечками пальцев по внешнему краю наличника, чувствуя неровности поверхности. Там с прошлого года начертаны рунические связки, которые невозможно заметить, если не искать специально. Такие же есть на дверях, ведущих к черному входу в здание, на дверях в клуб и саму квартиру наверху. Все они начерчены в разных местах, чтобы, при попытке их уничтожения, это было сложно сделать незамеченно. Но откуда же об этом известно Корнелии? Все предельно просто - это было ее тайным подарком Сомерсету, который она «оставила» в свою последнюю ночь в его доме. Рунические связки служили подпиткой для скрытых защитных чар. Они бы активировались в момент, когда извне применялись магические атаки. Всего есть три слоя: внешний вокруг здания, и два внутренних отдельно для помещения клуба и квартиры. Нельзя сказать, что Сомерсет не позаботился в свое время о защите личной недвижимости, но каждый из Гампов доверял и считал по-настоящему действенной исключительно свою защитной магии, что было, разумеется, небезосновательно.
   Девушка вытащила из рукава мантии палочку и, собравшись с духом, постучала ею по двери. Ей было совестно за то, что не попрощалась с Мальсибером должным образом, но с другой стороны, верни время вспять, она бы поступила так же. Не умела Корнелия прощаться, да и не любила. Ей казалось, что прощания сулят лишь вечную разлуку, а вот уход по-английски дает надежду на новые встречи. Что, по сути, сегодня подтвердилось.
   Увидев радостное лицо волшебника, Гамп вздохнула с облегчением и с удовольствием обняла его в ответ. Казалось, ничего не изменилось, не прошло неизвестно сколько месяцев с их последней встречи, а причина ее здесь появления свадьба лучшей подруги с добрым, достойным волшебником, на которую Кора получила официальное приглашение и вообще является главной подружкой невесты.
   — Здравствуй, Сомерсет, — с улыбкой произносит Гамп. Ей впервые за несколько месяцев искренне хотелось улыбаться. Будто вернулась в прежнее время, в привычную обстановку, когда жизнь была более-менее понятной и предсказуемой. А Сомс, казалось, совершенно не изменился, только в глазах неявно читалась то ли грусть, то ли тревога. А как иначе, ведь это сестра сегодня совершает ошибку, которая может, да что там может — точно разрушит ее жизнь. Тут и прорицателем не надо быть.
   — Мне бы хотелось этого, — ответила девушка. Она все еще чувствовала свою вину за то, что не смогла отговорить Аврору еще в тот день, когда узнала о ее помолвке. Не будь она под заклятием, быстро бы вразумила подругу. Хотя есть возможность, что они бы разругались в пух и прах, но Кора хотя бы не чувствовала вину за то, что не попыталась.
   — Спасибо тебе, Сомерсет, за то, что вновь помогаешь мне. Уж не знаю, смогу ли я когда-то выплатить долг перед тобой, — с улыбкой произнесла Гамп, сделав попытку пошутить, — Это же свадьба Авроры, как я могу ее пропустить?
   Волшебница не собиралась отступать, хоть по пути в Йорк казалось, будто кто-то за ней следит. Ее так же не пугал факт нахождения в опасной близости к Пожирателям смерти, в частности, Джейкобу Мальсиберу. И, как бы то ни было странно, она уже заранее со спокойной душой приняла бабушкино наказание, которое так или иначе последует после ее возвращения. Корнелия точно знает, что через час или два к ней в комнату кто-то зайдет, дабы справиться о ее «резко ухудшившимся самочувствии», и поймет, что ее нет. Само собой можно было использовать какую-то уловку, но сложно обмануть тех, кто чует подвох и присутствие магии за версту.
   Кора вошла в спальню и закрыла за собой дверь. В прошедшем декабре эта комната где-то на месяц стала ее личной. Было странно и в то же время приятно вновь очутиться здесь, закрытыми глазами вдыхать привычный, немного солоноватый аромат, коим пропитана вся квартира. Она уже не помнит, но, возможно, так пахнет в Кэтрин-холле, где девушке доводилось бывать в детстве…
   Гамп садится на кровать рядом с подготовленной для нее одеждой, открывает стеклянную бутылочку с оборотным зельем и кидает туда волос какой-то девушки.[float=right][/float]
   — Ну что же, — бормочет она себе под нос и, задерживая дыхание, выпивает содержимое бутылочки.
   Спустя пару минут мучений, преодолев несколько попыток желудка вернуть серо-зеленую жижу обратно, Кора поднимается на ноги и подходит к зеркалу, отмечая про себя, что Мальсибер выбрал очень даже симпатичную маггл. Далее она быстро переодевается и укладывает волосы в аккуратный низкий пучок. Решив, что после свадьбы возвращаться сюда не будет, девушка складывает свои вещи в сумочку и, в последний раз глянув на себя в зеркало, возвращается в гостиную к Сомерсету.
   — Я готова, — произносит Корнелия, подтверждая сказанное кивком. На языке еще ощущается привкус оборотного зелья, но это даже к лучшему — так она не будет забывать делать по глотку каждые полчаса, чтобы поддерживать его действие. 
    — Кстати, как тебе твоя сегодняшняя спутница? — добавляет она и делает оборот вокруг своей оси. Девушка, чей волос она выпила, выше ростом, но Гамп относится к этому как к ходьбе на каблуках, хоть и очень высоких.
[NIC]Cornelia Gamp[/NIC][STA]генералЪ[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/BRhNK.jpg[/AVA]

— Ты, как всегда, очень мил, Сомс, — отвечает девушка.
От слов Мальсибера лицо озаряет улыбка и волшебница, смутившись, мнет платье пальцами и на несколько секунд опускает взгляд вниз. Одному Мерлину известно, как давно Корнелия не слышала в своей адрес комплиментов, не чувствовала себя просто привлекательной молодой волшебницей. Чересчур рано на ее плечи взвалили груз из последствий и ответственности за то, что родилась в своей семье, но с другой стороны ей все же нравится то, какую силу воли обрела.
— Спасибо, она будет очень кстати, — Корнелия поправляет платье и берет из рук Мальсибера дамскую флягу, достает еще одну бутылочку с зельем и переливает содержимое. После кидает в сумочку опустошенный пузырек к остальным вещам и вешает все на левую руку.
— Даже так, — задумчиво проговаривает девушка, — Я так полагаю, это по причине того, что твоя попытка или попытки отговорить Ро от свадьбы не увенчались успехом? В любом случае, хоть у меня и нет братьев или сестер, мне кажется, что в такой день она будет более мягкой, — понимая, что звучит неубедительно, добавляет:
— Очень на это надеюсь... Ах да, — бубнит под нос волшебница и прячет свой кулон в декольте. Все-таки, если вдруг на свадьбе случится заварушка с применением атакующих чар, будет совсем уж неприятно выдать себя светящимся на груди кристаллом. А прятать его в сумочку не хочется по той же причине — кристалл, опять же, может сообщить об опасности.
Заметив некое непонимание в глазах Сомерсета, решает объясниться:
— Семейный артефакт. По нему меня может опознать не только Джейкоб, но и другие Пожиратели.

Они переместились в сад у большого старинного поместья. Корнелия на мгновение задержала дыхание — к горлу подступило неприятное чувство тревоги, но отпустило так же быстро, как и появилось. Здесь было много волшебников, а так же много алкоголя, поэтому обстановка была шумной и расслабленной. Все же девушка сейчас находится среди тех, кто сейчас стоит «у руля» магической Британии, и лишь безумец осмелится здесь появится без приглашения. Быть может, именно поэтому голову Коры стали посещать глупые мысли наподобие: «Вот она я, смотрите — Гамп собственной персоной! У вас есть шанс словить меня и кинуть в Азкабан!», которые тут же сменяются на: «Стоит поскорее отыскать Аврору и не попасться». Она не боялась за себя, а только за Сомерсета, который, согласившись на этот план, тут же становился не так соучастником невинного преступления, как укрывателем беглеца. Корнелия не хотела вредить волшебнику, который так много для нее значит. И речь не идет о чувствах романтических — с этим как-то у них совсем не получилось, Гамп полюбила его, как дорогого друга, как брата. Это чувство будто мягкий плюшевый мишка из детства; оно было похоже на то, что она испытывает к Рэйнарду и совсем непохоже на ту мимолетную школьную влюбленность к Саммерсу. Ей хотелось снова проводить теплые вечера в йоркской квартире Мальсибера, говорить о пустяках и молчать, смеяться, танцевать и пить вино, играя в шахматы. Вот бы провести еще одни идеальные каникулы...
Голос Сомерсета возвращает волшебницу в реальность. Она моргнула и немного сильнее сжала предплечье мужчины, оглядываясь по сторонам:
— Ты бы смог увести ее от гостей? Например, глубже в сад? На некоторое время я бы смогла сделать нас незамеченными, — тихо говорит Кора на ухо волшебнику. При этом она улыбается, чтобы у окружающих создавалось впечатление, будто наблюдают за мило щебечущей парой, а не за заговорщиками, коими они, по сути, являются.
А пока Корнелия ждет ответа, прикидывает в уме то, как начнет разговор. Ей казалось, что Аврора сразу же поверит, что перед ней находится ее подруга, и для подтверждения своей личности вспоминать общие тайны из детства не придется. После она бы спросила действительно ли свадьба является ее желанием, заручилась бы поддержкой Сомерсета, пообещала бы, что все можно исправить даже сейчас, что ей помогут, что ее любят.
И в этот момент, перед ними появляется отец Сомса и Ро. Он заводит разговор со своим сыном, а Кора, немного растерявшись, отпускает руку Сомерсета. Кажется, будто план вот-вот развалится. Не придумав ничего лучше, она в спешке достает из маленькой ручной сумочки два письма и кладет их в карман мантии волшебника. а сама медленно, дабы не привлекать резкими движениями остальных, проходит через компанию незнакомых ей волшебников и прячется за большим розовым кустом в ожидании волшебника. Вот только спустя минут пять он не пришел, а значит, его отвлекли кардинально и, возможно, хорошо, что Гамп успела вложить в его мантию письма — быть может ей придется впопыхах бежать или поди чего хуже. В любом случае, прямо сейчас нужно думать, что делать дальше. Некоторое время ее видели, как спутницу брата невесты, а значит косо смотреть на нее не станут. Или же, коль найдутся любопытные, она просто-напросто соврет, что по пути из уборной потеряла Сомса из виду. Все предельно просто и не вызовет подозрений.
«Главное, не попасться в поле зрения Джейкоба», — думала Корнелия, искренне веря в то, что ему не составит труда увидеть подмену.

[NIC]Cornelia Gamp[/NIC][STA]генералЪ[/STA][AVA]http://s8.uploads.ru/UMQG1.png[/AVA]

Ей не удалось увидеться с Авророй до церемонии бракосочетания. Ее подруга перестала быть Мальсибер, и с сегодняшнего дня она носит отвратительную фамилию Пожирателя смерти и Корнелия более чем уверенна, что этот Трэверс был одним из тех, кто убил ее родных. Как ее Ро дошла до этого? Почему сейчас девушке приходится видеть в роли счастливой невесты? Почему она смотрит на этого старика влюбленными глазами и не морщится от его прикосновений? Неужели она не играет свою роль и действительно всего этого хотела?
Гамп не верит своим глазам, происходящее кажется кошмарным сном. Голова болит, сознание путается, злость и обида мешают спокойно дышать. Хочется кричать, бежать к Ро и хорошенько оттаскать ее за волосы, чтобы хоть как-то привести в чувство. Они вместе с раннего детства, они всегда были как сестры, заплетали одинаковые прически, дарили друг другу свои любимые игрушки, сплетничали, защищали друг друга от обидчиков. Да, бывали и темные дни для их дружбы, но сейчас... Корнелия больше не верит, что они когда-то смогут вновь очутиться на одной стороне. В голову закрадывается неприятная мысль: «А были ли мы вообще когда-нибудь на одной стороне? Да так, чтобы по-настоящему?».
Корнелия совершает безрассудный поступок — пробирается через толпу гостей к новобрачным. Делает это она не для того, чтобы раскрыть себя (хотя именно так и может казаться со стороны), а чтобы посмотреть Авроре в глаза и понять для себя то, что... да неизвестно что, ей просто хочется встретиться с бывшей Мальсибер взглядом.
— Мистер Трэверс, миссис Трэверс, — расплываясь в сладкой улыбке, произносит Гамп, — Поздравляю вас со столь прекрасным днем! Желаю долгих лет супружеской жизни! — столь же сладким голоском лепечет волшебница, почему выбрав манеру речи Долорес Амбридж, — Будьте счастливы, — добавляет она, не сводя при этом глаз с Авроры, и спустя несколько мгновений растворяется в толпе таких же «поздравителей».
Корнелия уходит. Она увидела достаточно, даже слишком много, чем хотелось бы. Она не ищет Сомса, чтобы попрощаться, так как решает, что те письма в любом случае скажут достаточно. Да и она все так же не любит говорить "прощай", особенно сейчас, зная, что, скорее всего, эти слова будут последними. Нет, не потому, что она собирается на плаху, а просто потому, что война все еще идет, и Гамп все еще носит с собой зачарованный галлеон и ждет дурных или хороших вестей от Терри Бутта - своего школьного друга, который пообещал ей сообщить, если, как он выразился, "дело будет пахнуть жаренным". Кора не совсем понимает наречие простецов, которое этот магглорожденный волшебник любит использовать, зато она может сказать, что он единственный волшебник своего происхождения, которого она признает.
Корнелия транссгресирует прочь и появляется в лесу уже в своем облике. Изнеможденная длинным переходом, подавляя порывы рвоты, она переходит границу защитного купола к реке рядом с домом. После сегодняшнего дня волшебнице больше не кажется такой уж плохой участью просидеть здесь, в невесть какой глуши, в приятном неведении. Ее все же рвет в траву оборотным зельем и утренним чаем — зря Кора совершила переход в один прыжок. Умывшись прямо в реке и закидав рвоту травой, девушка отряхнулась и решает оглядеться. В доме горит свет, а значит ей, не смотря на густые сумерки, лучше надеть свою мантию и скрыть платье, что Гамп и делает, достав ее из сумочки. Так что, если вдруг кто увидит ее прежде, чем она доберется до своей комнаты, можно попытаться солгать, что решила прогуляться по свежему воздуху.

[NIC]Cornelia Gamp[/NIC][STA]генералЪ[/STA][AVA]http://s8.uploads.ru/UMQG1.png[/AVA]